У КРОМКИ ДЕТСКОГО ПОЛЯ

Тренер Зуев над изумрудной гладью бассейна

Рубрика «У кромки поля», то есть поля спортивного, конечно, сохраняет свой смысл. А добавление «детского» относится, как уже понятно, к игре детских команд. На каком поле – в общем, неважно. Пусть оно будет и традиционно футбольным с продолженной рядом беговой или даже конькобежной дорожкой, квадратом баскетбольного пространства или прямоугольником теннисного корта – одинаково важно и существенно, что это поле действий, задуманных ходов, разработанной тактики и даже стратегии, происходящей на поле игры. Кстати, сродни и шахматным полям, где происходят иногда и менее сложные и хитроумные ходы, чем на поле футбольном.

Словом, вот так: у кромки детского поля. Одинаковость всех спортивных полей, в том числе и тех, где играют дети, в том, что грань между взрослыми и детскими командами с годами все более стирается. Право, даже хоккейные матчи детских команд часто не уступают по сложности и красоте рисунка матчам в какой-нибудь первой лиге. Одинаковость и в том, что у кромки как взрослого, так и детского поля, какого бы высокого или более низшего класса ни были игроки, – обязательно находится тренер. Тренер во многих своих ипостасях – какого бы звания и класса ни был он сам. Правда, здесь необходима все-таки оговорка: детский тренер, по убеждению многих специалистов, к мнению коих и я присоединяюсь, категория высшая и особая. С него, как и с настоящего педагога, все и начинается. Он советник, друг, товарищ, он же высший судья и эксперт. А зачастую он и высший судья для ребенка в делах не только спортивных – семейных, а уж о школьных и говорить не приходится.

Так вот, рубрика наша «У кромки детского поля» предполагает, что разговор с тренером должен быть самым-самым жизненно важным. А о чем? Обо всем, что волнует тренера, значит, и его воспитанников. И о делах и житейских, но, конечно, в первую очередь – спортивных. Может быть, и о детских тайнах. Нет, не надо, пожалуй, об этом. Словом, как сложится, как пойдет, как откликнутся на это предложение сами тренеры. И что они сами предложат.

Владимир Анатольевич Зуев – старший тренер детской спортивной школы ЦСК ВМФ, заслуженный тренер России. Первый раз я увидела его действительно у кромки, у кромки водного поля, которая чуть возвышалась над изумрудной поверхностью бассейна. В огромные зеркальные окна светило августовское нежаркое солнце и в его отсвете листья диковинных растений казались наклеенными на стекла как перед праздником. Легкий мелодичный фон радиотрансляции не заглушал всплеск волн. Казалось, что вода словно взбунтовалась и вот-вот выйдет из кафельных берегов. Кто-то из наблюдающих за игрой пошутил – буря в стакане.
Нет, и сейчас, и в следующий раз я решительно не могла согласиться с этим определением. На поле решались очень непростые и необходимые всем – игрокам и тренеру – задачи. И каждый раз, как по мановению волшебной палочки, все разом стихло – ни бури, ни всплеска. И в этой тишине негромкий голос тренера прозвучал протяжным эхом: «Спасибо, ребята».
И наблюдавшие за тренировкой опять заспорили: а кто должен говорить «спасибо» – ученики учителю или учитель ученикам? И за что?
Думаю, беспредметный спор, хотя его можно и продолжить – какой тренер, какие ученики? Но ведь известно: скажи, кто твой учитель... Так вот, думаю, для учеников Владимира Анатольевича всегда самым необходимым будет это волшебное словом «спасибо!»
Прошу извинения за, может, неуместное предисловие. Оказывается, о тренере Владимире Анатольевиче Зуеве я слышала еще лет пятнадцать назад. Мой коллега тогдашний заместитель главного редактора «Советского спорта», мастер спорта по водному поло Борис Матвеевич Чернышов в перерывах вечерних дежурств, отдавая последние перед сном указания своему сыну Петьке, часто спрашивал его: «А что сказал тебе Владимир Анатольевич?»
Петька готов был пропадать на тренировках денно и нощно. И хотя отцу было знакомо на собственном опыте это неудержимое увлечение, он все-таки нет-нет да и натягивал вожжи. И все-таки очень надеялся на тренера – парню надо было готовиться в университет, и игра должна была несколько потесниться. И вот это мог сделать только тренер.
Удивительно, как повторяются круги жизни. Нынешним летом несколько воспитанников Владимира Анатольевича тоже готовились к вступительным экзаменам в высшие учебные заведения и тоже успешно поступили: трое в МИИТ, один в спортивную академию, один в медицинский. Рассказывая о последнем, Владимир Анатольевич покачал головой: наверное, кончится он для спорта – у них первый курс очень нагрузочный. Правда, парень умный, умеет рассчитывать и свои силы, и время.
Еще несколько человек тоже готовятся в институт физической культуры – по следам своего учителя и тренера.
Наверное, это и есть самая короткая и самая глубокая характеристика тренера. Но продолжим все-таки разговор или, точнее, начнем его. С чего? Ну, конечно, с тех, кто придет на смену оканчивающих спортивную школу, где их искать, из кого выбирать?
Извечные осенние заботы тренеров. Итак...

– Владимир Анатольевич, как вы расцениваете этот нынешний этап своей работы – ведь он наступил после долгого перерыва?

– Да, команду, которая тренируется сейчас, я набирал восемь-девять лет назад. Пришли такие стеснительные, мало что умеющие второклашки. Теперь смотрю на них и не верю: неужели я все эти годы отслеживал буквально по сантиметру их рост!
Диво, наверное, не только в сантиметрах – росли и менялись они во всем не только в физическом – умственном развитии, своем общечеловеческом облике.
C каждым годом с ними становилось интереснее жить. Общение, разговоры – я не касаюсь даже спорта – стали разносторонними и глубокими. Ребята интересуются очень многим. И это несмотря на большую занятость тренировками.

– О вашем клубе ЦCК ВМФ все наслышаны. Там не развлекаются и даже не на укреплении здоровья все построено – на развитии мастерства, на сохранении традиций.

– И да, и нет. Здоровье все-таки впереди всего. И я как тренер считаю себя больше других, а может, иной раз и больше родителей ответственным за здоровье ребенка. Без ложной скромности – ведь иного парня я вижу чаще, чем отец родной, не говоря о школьных учителях. И главное – приглядываюсь, буквально прислушиваюсь, как выглядит, как дышит. Даже с легким недомоганием ведь нельзя идти на тренировку.
Психологический настрой, самочувствие имеют огромное значение, особенно перед ответственными играми. А если стресс?
Но если ты только вчера часа три наблюдал за парнем, а сегодня встречаешь у него уже другой взгляд, первый вопрос – в чем дело?

– И что, скажут правду?

– Не всегда, конечно. Но часто говорят. Привычка уже такая воспитана – легче сказать правду, чем что-то выдумывать и скрывать.

Я слушаю Владимира Анатольевича, вспоминаю рассказы о нем Бориса Чернышова, свои наблюдения со стороны, как бы подгляды, и думаю о том, как удается ему оставаться долгие годы своей тренерской работы – 23 года! – влюбленным в свою профессию, в игру и, конечно, в своих учеников? Как можно не сорваться? Не представляю срыва у него, потому что мне явно видится такое превалирующее над другими его положительными сторонами качество, как стеснительность. Стесняется говорить о себе, даже об успехах своей команды, тем более трудностях, следуя, видимо, правилу – все сам, все преодолею. И потому невозможно вообразить срыв – это же стыдно – перед собой, перед детьми.
Мы теперь почти уже и забываем об этом качестве человека, уповая все больше на смелость, пробивную силу, уверенность, а точнее – самоуверенность. А взвесить эти качества на весах – что перетянет? Ладно, перейдем к конкретике.

– Владимир Анатольевич, по каким все-таки критериям, признакам, качествам вы отбираете будущих учеников? Знаю, нет нынче больших конкурсов в детские спортивные школы, берут почти всех, кто приходит. А какие ребята предпочтительнее?

Тренер задумывается.

– Во-первых, чтобы все-таки как-то держались на воде. Во вторых – рост важен. Знаете, сейчас в любых играх нужны высокие игроки.

– А параметры общефизической подготовки?

– К сожалению, почти не смотрим на них. Дело в том, – опять задумывается, – негде смотреть, нет у нас спортивного зала – сдан в аренду.

Вот бы на эту тему поговорить не с тренером – с начальством. Вспоминаю прошлые годы и оценки – или то же, что ярлыки, повешенные на экзаменующихся именно по ОФП, – «бесперспективный».

– Может, и лучше, что не проверяете по всем параметрам – меньше обид.

– Знаете, общая картина сейчас очень негативна, с каждым годом дети из школ приходят все более и более неподготовленными. А где им, бедным, подготовиться? Во дворах площадки спортивные под гаражами, в школах спортивные залы часто в аренду сданы, да и не везде есть учитель физкультуры для уроков. С родителями позаниматься, так большинство заняты другими проблемами.

– Значит, физически не подготовлены дети, значит, начинать надо все сначала? К такой своей роли вы безропотно относитесь? Вы тренер высшей квалификации, а тут азбука спорта.

– А наша жизнь в чем-то ведь тоже с азов ныне начинается. Дети-то чем виноваты? Да, начинаю учить их элементарным навыкам, тому, что раньше подразумевалось само собой, приобреталось даже в дворовых играх.

– А вот такой вопрос вдогонку – вы смотрите по прошествии какого-то времени на мальчишек и видите, что им хочется по-настоящему заниматься спортом. Или так просто пришли, или мама привела? В этой поросли последних лет хотя бы намечается стальной стерженек, который и будет их держать? И не менее главное – умеют ли они трудиться, приучены ли к труду дома, в школе, ведь часто скучному и однообразному? Мне всегда казалось, что в первые годы именно эта систематичность тренировок отталкивала детей. И не всегда тренеры знали, что с этим делать. Наблюдаете ли вы это и в нынешних детях?

– Да, тренировки – это работа. Хотя говорить детям об этом напрямик или в лоб не стоит. Водное поло, как всякая игра, прежде всего игра. А дети к игре не могут быть равнодушны, ни один из них – игра азартная, и ради этого надо терпеть.
К тому же игра умная – ведь это всем видно, кто в ней выходит в лидеры.

– И изящная. С большой долей, я бы даже сказала, аристократизма, а значит, по-нынешнему, престижная. Не правда ли?

Владимир Анатольевич от этой характеристики немного съеживается. Не знаю, прикидывает он, видно, на себя, на учеников. Или просто не любит никаких превосходных определений. Переходим на деловые.

– Я думаю, – говорит Зуев, – стерженек есть в каждом человеке. Разглядеть его надо пораньше. На него и нанизывать остальное. А очень многое зависит именно от первого тренера, от учителя, от того, посмотрел ли он внимательно парню в глаза, сказал ему несколько хороших слов, похвалил за то, что есть. Увидел ответную улыбку. Это ведь как сообщающиеся сосуды – устанавливается между ними органическая связь, есть они или нет? А дальше только не спешить с выводами. Это тоже очень важно. Прикинь, посмотри, подумай!

– А дисциплина в группе как устанавливается?

– У нас сразу, с первых шагов. Вот я наблюдал группу восемь лет, они девятый год со мной. Я и первый тренер, я и главный их тренер – расценивайте как хотите. Это мои дети. О какой дисциплине говорить. Мне они все одинаково дороги.
Одинаково больно, как за каждый палец одной руки, – смеется, – команда же. В этом ее сила! Моя команда.
– Владимир Анатольевич проводит с ребятами по шесть тренировок в неделю плюс сборы, поездки на соревнования, сами старты. Он больше чем любой школьный учитель видит ребенка, а то и иной родитель, – это уже комментирует занятость мужа супруга Ирина, тоже тренер, педагог. Сидит в сторонке, но очень внимательно слушает наш разговор. Полагаю, что охраняет мужа от излишнего чего – может, и вопросов каверзных. Владимир Анатольевич ведь постесняется отказаться от ответа. Но я и не собираюсь делать подвохов. Мне очень нравится тренер – его тихость, негромкий голос, скупые движения, легкость эмоций. Словом, как я сразу определила, – его чрезвычайная скромность. И в то же время вескость, краткость ответов, без жалоб на что-то и кого-то, без ссылки на объективные трудности. Жена немного добавляет критического, а он смотрит, слушает вроде даже и с укором.
– Зарплата у детских тренеров, ведь знаете, низкая, не прожить с семьей. Престиж падает.

Действительно, может ли престиж – особенно в наше время – соседствовать с низкой зарплатой? На энтузиазме все и держатся. Молчу, поддакиваю – все знаю.
И только на мой прямой, что называется, лобовой вопрос – а какие все-таки трудности, проблемы труднопереносимы? – Владимир Анатольевич неожиданно вспыхивает:

– Есть проблема. Для меня главное – спортивная база. Спортивный зал сдан в аренду. Можно ходить в другой. Но другой – не свой, к тому же не рядом. А главное – и бассейн сдан в аренду на 25 лет.

– Да?!

– Наш замечательный бассейн с другими хозяевами.

– Не секрет, какими?

Замолкает. Потом неохотно:
– Кажется, что-то с Гута-банком связано... Гута-спортом.
...
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – думаю я, – вот тебе и прославленный клуб ЦСК ВМФ».
– И что выходит, – продолжает тренер, – самое удобное время – арендаторам. Воскресенья, субботы – арендаторам.
Разговор принимает новый поворот и не вижу, как говорят ныне, света в тоннеле. А тренер – оптимист, скромняга.
– Ну, нам другую воду дают, да вообще вроде сейчас повернулись в спорткомитете к спорту. Мы ведь как-никак умеем зарабатывать медали. Слышали, наша команда по водному поло выиграла у венгров. Кубок мира завоевали! Праздник сегодня на нашей улице!

– А вы видите среди своих учеников кандидатов в сборную?

– Да, они уже есть. Пять человек приглашают в юношескую сборную России. А наша команда на последнем розыгрыше Кубка России заняла третье место и на первенстве России тоже была третьей.

А напоследок вернемся к началу разговора.

– Как вы считаете, Владимир Анатольевич, занимаясь несколько лет спортом, ребенок, даже не очень способный, не очень уверенный в своих силах, может измениться? Словом, характер куется или гены так плотно лежат в нем, как кирпичики сцементированные?

– Природа, конечно, повелительница. Но можно найти щелочку и в ней, можно пробить брешь. Но тоже с умом и очень осторожно. А характер ведь тоже понятие растяжимое.

Я думаю про себя: прав тренер. С первого взгляда, с виду – слишком мягкий тренер, а откуда тогда его успешные ученики? И Ирина, уловив по-женски мою мысль, включается снова в разговор:

– Вы посмотрите на Владимира на тренировках. Какая у него высокая требовательность к ребятам. Кремень. И все знают это. И соглашаются с ним, и подчиняются ему. А ребятам, мне кажется, нравится такой подход. Именно твердость и требовательность.

Вот они, новые слагаемые успеха тренера Зуева, – твердость, требовательность, мягкость. Но ведь и стеснительность...

– Честно говоря, я склоняюсь к тому,– продолжает тренер, – что можно все-таки влиять на формирование характера. Я всегда примечаю тех, кто даже при больших нагрузках, например на круговой тренировке, когда видишь предел и говоришь стоп, – не останавливается с облегчением, а сверх нормы проделывает еще несколько упражнений, значит, уже сам себе задает задачу: смогу – не смогу!

– И еще интересно – пришла уверенность, что каждый из команды несет ответственность за свои поступки и проступки. – Это снова подключается Ирина. – Когда случается прокол – а где этого не бывает? – и спросишь парня, готов ли он за него ответить, уверена, что почти каждый выразит эту готовность. Это уже характеристика настоящего мужчины.

– Через серьезные игры человек выходит другим, он начинает по-настоящему ценить товарищество, дружбу, – размышляет тренер. – И когда это проявляется у тебя на глазах, радуешься, что трудишься на своем месте.

– У вас, наверное, ребята из разных семей, здорово ли чувствуется отсутствие в семье одного из родителей, ущемленность ребенка этим? Или в основном дети из благополучных семей?

– А что значит из благополучных? Неполная или полная семья не есть еще благополучная. Поверхностное благополучие, наоборот, вредит ребенку, а от него ничего не скроется, он тонко все чувствует. Так что, опять же, хорошо, когда помимо семьи есть дом, куда юный человек может прийти и с радостью, и с огорчением. Мне всегда хотелось, чтобы таким домом для моих учеников стала спортивная школа, наша секция.
У меня есть мальчики, чьи отцы в прошлом были спортсменами, они неравнодушны и теперь к спорту, к занятиям своих сыновей. Создали даже ватерпольный клуб, как бы оздоровительный, помогают здорово нам. Вот их влияние самым благотворным образом влияет и на воспитание подростков. У других отцы заняты больше своим делом, деньги зарабатывают. А как без этого? Некогда им думать о спорте. Да и не привито нашим людям до сих пор убеждение, что спорт необходим, что это часть культуры, современной культуры человека. И престиж человека не может быть полным, если он не исповедует принципы здорового образа жизни. Мальчишки теперь это рано начинают понимать.

– Владимир Анатольевич, а вы можете что-то взять из убеждений своих учеников?

– Безусловно. У меня жизнь поделена на периоды: каждые восемь-девять лет – новый набор. И с каждым из них для меня открывается дверь в новый мир, приходит если не новое поколение, то возникает новая веточка на древе жизни. Тут только смотри и перенимай. И процесс этот бесконечен и взаимен, как необходимость постоянной учебы – только не по книгам, а вот именно в общении с учениками.
Но все зависит от учителя. Я до сих пор вспоминаю Леонида Наумовича, своего учителя физики, он говорил нам, что если вы будете внимательны на уроках, то все поступите в вузы – любые. Так и случилось.

– А вы сейчас чувствуете, кто из ваших учеников захочет стать наставником юных, тренером?

– Желания юношей переменчивы, но есть, конечно, и такие.
– Ну как же, – подсказывает Ирина, – а второй тренер команды Сережа, он же ученик Владимира Анатольевича. Сергей Валентинович Морозюк – тренер высшей категории.

Как говорится, комментарии излишни.
Как хорошо, когда рядом с учителем работает его ученик, а рядом с учеником – его учитель. Идеальная ситуация.

Маргарита ШАРГИНА

Фото Л. Ларионовой