Тренер Зуев над изумрудной гладью
бассейна
Рубрика «У кромки поля», то есть поля
спортивного, конечно, сохраняет свой смысл. А
добавление «детского» относится, как уже
понятно, к игре детских команд. На каком поле –
в общем, неважно. Пусть оно будет и традиционно
футбольным с продолженной рядом беговой или даже
конькобежной дорожкой, квадратом баскетбольного
пространства или прямоугольником теннисного
корта – одинаково важно и существенно, что это
поле действий, задуманных ходов, разработанной
тактики и даже стратегии, происходящей на поле
игры. Кстати, сродни и шахматным полям, где
происходят иногда и менее сложные и хитроумные
ходы, чем на поле футбольном.
Словом, вот так: у кромки детского
поля. Одинаковость всех спортивных полей, в том
числе и тех, где играют дети, в том, что грань
между взрослыми и детскими командами с годами
все более стирается. Право, даже хоккейные матчи
детских команд часто не уступают по сложности и
красоте рисунка матчам в какой-нибудь первой
лиге. Одинаковость и в том, что у кромки как
взрослого, так и детского поля, какого бы
высокого или более низшего класса ни были игроки,
– обязательно находится тренер. Тренер во многих
своих ипостасях – какого бы звания и класса ни
был он сам. Правда, здесь необходима все-таки
оговорка: детский тренер, по убеждению многих
специалистов, к мнению коих и я присоединяюсь,
категория высшая и особая. С него, как и с
настоящего педагога, все и начинается. Он
советник, друг, товарищ, он же высший судья и
эксперт. А зачастую он и высший судья для ребенка
в делах не только спортивных – семейных, а уж о
школьных и говорить не приходится.
Так вот, рубрика наша «У кромки
детского поля» предполагает, что разговор с
тренером должен быть самым-самым жизненно
важным. А о чем? Обо всем, что волнует тренера,
значит, и его воспитанников. И о делах и
житейских, но, конечно, в первую очередь –
спортивных. Может быть, и о детских тайнах. Нет, не
надо, пожалуй, об этом. Словом, как сложится, как
пойдет, как откликнутся на это предложение сами
тренеры. И что они сами предложат.
Владимир Анатольевич Зуев –
старший тренер детской спортивной школы ЦСК ВМФ,
заслуженный тренер России. Первый раз я увидела
его действительно у кромки, у кромки водного
поля, которая чуть возвышалась над изумрудной
поверхностью бассейна. В огромные зеркальные
окна светило августовское нежаркое солнце и в
его отсвете листья диковинных растений казались
наклеенными на стекла как перед праздником.
Легкий мелодичный фон радиотрансляции не
заглушал всплеск волн. Казалось, что вода словно
взбунтовалась и вот-вот выйдет из кафельных
берегов. Кто-то из наблюдающих за игрой
пошутил – буря в стакане.
Нет, и сейчас, и в следующий раз я решительно не
могла согласиться с этим определением. На поле
решались очень непростые и необходимые всем –
игрокам и тренеру – задачи. И каждый раз, как
по мановению волшебной палочки, все разом стихло
– ни бури, ни всплеска. И в этой тишине негромкий
голос тренера прозвучал протяжным эхом:
«Спасибо, ребята».
И наблюдавшие за тренировкой опять заспорили: а
кто должен говорить «спасибо» – ученики учителю
или учитель ученикам? И за что?
Думаю, беспредметный спор, хотя его можно и
продолжить – какой тренер, какие ученики? Но ведь
известно: скажи, кто твой учитель... Так вот, думаю,
для учеников Владимира Анатольевича всегда
самым необходимым будет это волшебное словом
«спасибо!»
Прошу извинения за, может, неуместное
предисловие. Оказывается, о тренере Владимире
Анатольевиче Зуеве я слышала еще лет пятнадцать
назад. Мой коллега тогдашний заместитель
главного редактора «Советского спорта», мастер
спорта по водному поло Борис Матвеевич Чернышов
в перерывах вечерних дежурств, отдавая последние
перед сном указания своему сыну Петьке, часто
спрашивал его: «А что сказал тебе Владимир
Анатольевич?»
Петька готов был пропадать на тренировках денно
и нощно. И хотя отцу было знакомо на собственном
опыте это неудержимое увлечение, он все-таки
нет-нет да и натягивал вожжи. И все-таки очень
надеялся на тренера – парню надо было готовиться
в университет, и игра должна была несколько
потесниться. И вот это мог сделать только тренер.
Удивительно, как повторяются круги жизни.
Нынешним летом несколько воспитанников
Владимира Анатольевича тоже готовились к
вступительным экзаменам в высшие учебные
заведения и тоже успешно поступили: трое в МИИТ,
один в спортивную академию, один в медицинский.
Рассказывая о последнем, Владимир Анатольевич
покачал головой: наверное, кончится он для спорта
– у них первый курс очень нагрузочный. Правда,
парень умный, умеет рассчитывать и свои силы, и
время.
Еще несколько человек тоже готовятся в институт
физической культуры – по следам своего учителя и
тренера.
Наверное, это и есть самая короткая и самая
глубокая характеристика тренера. Но продолжим
все-таки разговор или, точнее, начнем его. С чего?
Ну, конечно, с тех, кто придет на смену
оканчивающих спортивную школу, где их искать, из
кого выбирать?
Извечные осенние заботы тренеров. Итак...
– Владимир Анатольевич, как вы
расцениваете этот нынешний этап своей работы –
ведь он наступил после долгого перерыва?
– Да, команду, которая тренируется
сейчас, я набирал восемь-девять лет назад. Пришли
такие стеснительные, мало что умеющие
второклашки. Теперь смотрю на них и не верю:
неужели я все эти годы отслеживал буквально по
сантиметру их рост!
Диво, наверное, не только в сантиметрах – росли и
менялись они во всем не только в физическом –
умственном развитии, своем общечеловеческом
облике.
C каждым годом с ними становилось интереснее
жить. Общение, разговоры – я не касаюсь даже
спорта – стали разносторонними и глубокими.
Ребята интересуются очень многим. И это несмотря
на большую занятость тренировками.
– О вашем клубе ЦCК ВМФ все
наслышаны. Там не развлекаются и даже не на
укреплении здоровья все построено – на развитии
мастерства, на сохранении традиций.
– И да, и нет. Здоровье все-таки
впереди всего. И я как тренер считаю себя больше
других, а может, иной раз и больше родителей
ответственным за здоровье ребенка. Без ложной
скромности – ведь иного парня я вижу чаще, чем
отец родной, не говоря о школьных учителях. И
главное – приглядываюсь, буквально
прислушиваюсь, как выглядит, как дышит. Даже с
легким недомоганием ведь нельзя идти на
тренировку.
Психологический настрой, самочувствие имеют
огромное значение, особенно перед
ответственными играми. А если стресс?
Но если ты только вчера часа три наблюдал за
парнем, а сегодня встречаешь у него уже другой
взгляд, первый вопрос – в чем дело?
– И что, скажут правду?
– Не всегда, конечно. Но часто
говорят. Привычка уже такая воспитана – легче
сказать правду, чем что-то выдумывать и скрывать.
Я слушаю Владимира Анатольевича,
вспоминаю рассказы о нем Бориса Чернышова, свои
наблюдения со стороны, как бы подгляды, и думаю о
том, как удается ему оставаться долгие годы своей
тренерской работы – 23 года! – влюбленным в
свою профессию, в игру и, конечно, в своих
учеников? Как можно не сорваться? Не представляю
срыва у него, потому что мне явно видится такое
превалирующее над другими его положительными
сторонами качество, как стеснительность.
Стесняется говорить о себе, даже об успехах своей
команды, тем более трудностях, следуя, видимо,
правилу – все сам, все преодолею. И потому
невозможно вообразить срыв – это же стыдно –
перед собой, перед детьми.
Мы теперь почти уже и забываем об этом качестве
человека, уповая все больше на смелость,
пробивную силу, уверенность, а точнее –
самоуверенность. А взвесить эти качества на
весах – что перетянет? Ладно, перейдем к
конкретике.
– Владимир Анатольевич, по каким
все-таки критериям, признакам, качествам вы
отбираете будущих учеников? Знаю, нет нынче
больших конкурсов в детские спортивные школы,
берут почти всех, кто приходит. А какие ребята
предпочтительнее?
Тренер задумывается.
– Во-первых, чтобы все-таки как-то
держались на воде. Во вторых – рост важен. Знаете,
сейчас в любых играх нужны высокие игроки.
– А параметры общефизической
подготовки?
– К сожалению, почти не смотрим на
них. Дело в том, – опять задумывается, – негде
смотреть, нет у нас спортивного зала – сдан в
аренду.
Вот бы на эту тему поговорить не с
тренером – с начальством. Вспоминаю прошлые годы
и оценки – или то же, что ярлыки, повешенные на
экзаменующихся именно по ОФП, –
«бесперспективный».
– Может, и лучше, что не проверяете
по всем параметрам – меньше обид.
– Знаете, общая картина сейчас
очень негативна, с каждым годом дети из школ
приходят все более и более неподготовленными. А
где им, бедным, подготовиться? Во дворах площадки
спортивные под гаражами, в школах спортивные
залы часто в аренду сданы, да и не везде есть
учитель физкультуры для уроков. С родителями
позаниматься, так большинство заняты другими
проблемами.
– Значит, физически не
подготовлены дети, значит, начинать надо все
сначала? К такой своей роли вы безропотно
относитесь? Вы тренер высшей квалификации, а тут
азбука спорта.
– А наша жизнь в чем-то ведь тоже с
азов ныне начинается. Дети-то чем виноваты? Да,
начинаю учить их элементарным навыкам, тому, что
раньше подразумевалось само собой,
приобреталось даже в дворовых играх.
– А вот такой вопрос вдогонку – вы
смотрите по прошествии какого-то времени на
мальчишек и видите, что им хочется по-настоящему
заниматься спортом. Или так просто пришли, или
мама привела? В этой поросли последних лет хотя
бы намечается стальной стерженек, который и
будет их держать? И не менее главное – умеют ли
они трудиться, приучены ли к труду дома, в школе,
ведь часто скучному и однообразному? Мне всегда
казалось, что в первые годы именно эта
систематичность тренировок отталкивала детей. И
не всегда тренеры знали, что с этим делать.
Наблюдаете ли вы это и в нынешних детях?
– Да, тренировки – это работа. Хотя
говорить детям об этом напрямик или в лоб не
стоит. Водное поло, как всякая игра, прежде всего
игра. А дети к игре не могут быть равнодушны, ни
один из них – игра азартная, и ради этого надо
терпеть.
К тому же игра умная – ведь это всем видно, кто в
ней выходит в лидеры.
– И изящная. С большой долей, я бы
даже сказала, аристократизма, а значит,
по-нынешнему, престижная. Не правда ли?
Владимир Анатольевич от этой
характеристики немного съеживается. Не знаю,
прикидывает он, видно, на себя, на учеников. Или
просто не любит никаких превосходных
определений. Переходим на деловые.
– Я думаю, – говорит Зуев, –
стерженек есть в каждом человеке. Разглядеть его
надо пораньше. На него и нанизывать остальное. А
очень многое зависит именно от первого тренера,
от учителя, от того, посмотрел ли он внимательно
парню в глаза, сказал ему несколько хороших слов,
похвалил за то, что есть. Увидел ответную улыбку.
Это ведь как сообщающиеся сосуды –
устанавливается между ними органическая связь,
есть они или нет? А дальше только не спешить с
выводами. Это тоже очень важно. Прикинь, посмотри,
подумай!
– А дисциплина в группе как
устанавливается?
– У нас сразу, с первых шагов. Вот я
наблюдал группу восемь лет, они девятый год со
мной. Я и первый тренер, я и главный их тренер –
расценивайте как хотите. Это мои дети. О какой
дисциплине говорить. Мне они все одинаково
дороги.
Одинаково больно, как за каждый палец одной руки,
– смеется, – команда же. В этом ее сила! Моя
команда.
– Владимир Анатольевич проводит с ребятами по
шесть тренировок в неделю плюс сборы, поездки на
соревнования, сами старты. Он больше чем любой
школьный учитель видит ребенка, а то и иной
родитель, – это уже комментирует занятость
мужа супруга Ирина, тоже тренер, педагог. Сидит в
сторонке, но очень внимательно слушает наш
разговор. Полагаю, что охраняет мужа от излишнего
чего – может, и вопросов каверзных. Владимир
Анатольевич ведь постесняется отказаться от
ответа. Но я и не собираюсь делать подвохов. Мне
очень нравится тренер – его тихость, негромкий
голос, скупые движения, легкость эмоций. Словом,
как я сразу определила, – его чрезвычайная
скромность. И в то же время вескость, краткость
ответов, без жалоб на что-то и кого-то, без ссылки
на объективные трудности. Жена немного добавляет
критического, а он смотрит, слушает вроде даже и с
укором.
– Зарплата у детских тренеров, ведь знаете,
низкая, не прожить с семьей. Престиж падает.
Действительно, может ли престиж –
особенно в наше время – соседствовать с низкой
зарплатой? На энтузиазме все и держатся. Молчу,
поддакиваю – все знаю.
И только на мой прямой, что называется, лобовой
вопрос – а какие все-таки трудности, проблемы
труднопереносимы? – Владимир Анатольевич
неожиданно вспыхивает:
– Есть проблема. Для меня главное –
спортивная база. Спортивный зал сдан в аренду.
Можно ходить в другой. Но другой – не свой, к тому
же не рядом. А главное – и бассейн сдан в аренду
на 25 лет.
– Да?!
– Наш замечательный бассейн с
другими хозяевами.
– Не секрет, какими?
Замолкает. Потом неохотно:
– Кажется, что-то с Гута-банком связано...
Гута-спортом.
...
«Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! – думаю я, – вот
тебе и прославленный клуб ЦСК ВМФ».
– И что выходит, – продолжает тренер, – самое
удобное время – арендаторам. Воскресенья,
субботы – арендаторам.
Разговор принимает новый поворот и не вижу, как
говорят ныне, света в тоннеле. А тренер –
оптимист, скромняга.
– Ну, нам другую воду дают, да вообще вроде
сейчас повернулись в спорткомитете к спорту. Мы
ведь как-никак умеем зарабатывать медали.
Слышали, наша команда по водному поло выиграла у
венгров. Кубок мира завоевали! Праздник сегодня
на нашей улице!
– А вы видите среди своих учеников
кандидатов в сборную?
– Да, они уже есть. Пять человек
приглашают в юношескую сборную России. А наша
команда на последнем розыгрыше Кубка России
заняла третье место и на первенстве России тоже
была третьей.
А напоследок вернемся к началу
разговора.
– Как вы считаете, Владимир
Анатольевич, занимаясь несколько лет спортом,
ребенок, даже не очень способный, не очень
уверенный в своих силах, может измениться?
Словом, характер куется или гены так плотно лежат
в нем, как кирпичики сцементированные?
– Природа, конечно, повелительница.
Но можно найти щелочку и в ней, можно пробить
брешь. Но тоже с умом и очень осторожно. А
характер ведь тоже понятие растяжимое.
Я думаю про себя: прав тренер. С первого
взгляда, с виду – слишком мягкий тренер, а
откуда тогда его успешные ученики? И Ирина,
уловив по-женски мою мысль, включается снова в
разговор:
– Вы посмотрите на Владимира на
тренировках. Какая у него высокая
требовательность к ребятам. Кремень. И все знают
это. И соглашаются с ним, и подчиняются ему. А
ребятам, мне кажется, нравится такой подход.
Именно твердость и требовательность.
Вот они, новые слагаемые успеха
тренера Зуева, – твердость, требовательность,
мягкость. Но ведь и стеснительность...
– Честно говоря, я склоняюсь к
тому,– продолжает тренер, – что можно все-таки
влиять на формирование характера. Я всегда
примечаю тех, кто даже при больших нагрузках,
например на круговой тренировке, когда видишь
предел и говоришь стоп, – не останавливается с
облегчением, а сверх нормы проделывает еще
несколько упражнений, значит, уже сам себе задает
задачу: смогу – не смогу!
– И еще интересно – пришла
уверенность, что каждый из команды несет
ответственность за свои поступки и проступки. –
Это снова подключается Ирина. – Когда случается
прокол – а где этого не бывает? – и спросишь
парня, готов ли он за него ответить, уверена, что
почти каждый выразит эту готовность. Это уже
характеристика настоящего мужчины.
– Через серьезные игры человек
выходит другим, он начинает по-настоящему ценить
товарищество, дружбу, – размышляет тренер. – И
когда это проявляется у тебя на глазах,
радуешься, что трудишься на своем месте.
– У вас, наверное, ребята из разных
семей, здорово ли чувствуется отсутствие в семье
одного из родителей, ущемленность ребенка этим?
Или в основном дети из благополучных семей?
– А что значит из благополучных?
Неполная или полная семья не есть еще
благополучная. Поверхностное благополучие,
наоборот, вредит ребенку, а от него ничего не
скроется, он тонко все чувствует. Так что, опять
же, хорошо, когда помимо семьи есть дом, куда юный
человек может прийти и с радостью, и с огорчением.
Мне всегда хотелось, чтобы таким домом для моих
учеников стала спортивная школа, наша секция.
У меня есть мальчики, чьи отцы в прошлом были
спортсменами, они неравнодушны и теперь к спорту,
к занятиям своих сыновей. Создали даже
ватерпольный клуб, как бы оздоровительный,
помогают здорово нам. Вот их влияние самым
благотворным образом влияет и на воспитание
подростков. У других отцы заняты больше своим
делом, деньги зарабатывают. А как без этого?
Некогда им думать о спорте. Да и не привито нашим
людям до сих пор убеждение, что спорт необходим,
что это часть культуры, современной культуры
человека. И престиж человека не может быть
полным, если он не исповедует принципы здорового
образа жизни. Мальчишки теперь это рано начинают
понимать.
– Владимир Анатольевич, а вы можете
что-то взять из убеждений своих учеников?
– Безусловно. У меня жизнь поделена
на периоды: каждые восемь-девять лет – новый
набор. И с каждым из них для меня открывается
дверь в новый мир, приходит если не новое
поколение, то возникает новая веточка на древе
жизни. Тут только смотри и перенимай. И процесс
этот бесконечен и взаимен, как необходимость
постоянной учебы – только не по книгам, а вот
именно в общении с учениками.
Но все зависит от учителя. Я до сих пор вспоминаю
Леонида Наумовича, своего учителя физики, он
говорил нам, что если вы будете внимательны на
уроках, то все поступите в вузы – любые. Так и
случилось.
– А вы сейчас чувствуете, кто из
ваших учеников захочет стать наставником юных,
тренером?
– Желания юношей переменчивы, но
есть, конечно, и такие.
– Ну как же, – подсказывает Ирина, – а второй
тренер команды Сережа, он же ученик Владимира
Анатольевича. Сергей Валентинович Морозюк –
тренер высшей категории.
Как говорится, комментарии излишни.
Как хорошо, когда рядом с учителем работает его
ученик, а рядом с учеником – его учитель.
Идеальная ситуация.
Маргарита ШАРГИНА
Фото Л. Ларионовой
|